Величие жертвы - Страница 38

— Думаю, да, — ответила девушка.

— Я не хочу, чтобы он улетал.

Натали вздохнула про себя. Разговор, похоже, будет еще более трудным, чем она предполагала.

— Но такова жизнь. Люди, животные, птицы — все уезжают. У каждого есть свои дела, и у каждого свой путь в жизни. — Она посмотрела в озадаченное лицо ребенка и снова вздохнула. Нелегко сказать ему о своем отъезде, но это надо сделать. — Ты помнишь, мы говорили о том, что я останусь здесь надолго, с тобой и с твоим папой?

Ник осторожно провел пальчиком по головке птенца.

— Угу.

Девушка взяла его за руку и усадила рядом с собой.

— Ситуация немного изменилась, — дрогнувшим голосом начала она.

Дэвид, который продолжал стоять незамеченным за дверями, стиснул пальцами подбородок.

— Ты уже большой мальчик, осенью пойдешь в школу, и мы с твоим папой решили, что ты сможешь обходиться без меня. Поэтому я уезжаю.

— Ты меня бросаешь?! — широко раскрыв голубые глаза, воскликнул Ник.

— Нет, — сдержав вздох, пояснила Натали. — Я просто уезжаю. А ты остаешься с папой, он будет заботиться о тебе.

Глаза малыша наполнились слезами.

— Ты не можешь уехать! А папа об этом знает? Он тебе не позволит. Он не хочет, чтобы ты уезжала, и я тоже.

Лицо Натали исказилось в попытке сдержать слезы, и у Дэвида словно тисками сжало сердце. Он прислонился к стене и запрокинул голову. Раз она хочет уехать, у него нет права удерживать ее, как бы ни хотелось.

Точнее, как бы он ни нуждался в этом. Из-за Ника.

— Ты не можешь уехать! — раздавались всхлипывания из-за двери. — Ты не бросишь меня! Натали, останься! Все меня броса-а-ют…

Дэвид рванулся к двери. Нужно что-то сделать. Он не знал, что именно, но должен был что-то придумать, чтобы утешить сына. Да и себя тоже.

Так и не приняв никакого решения, он вошел в комнату и, бросив мимолетный взгляд на Натали, направился к Нику.

— Ну, что с тобой, малыш? — мягко спросил он. — Почему ты плачешь?

— Ната-ли-и-и уезжа-а-ет, — прорыдал мальчик.

— Я знаю, — сказал Дэвид. — Я тоже буду скучать по ней. Но она уезжает не насовсем и будет иногда навещать нас.

Натали удивленно повернула голову.

— Конечно, зайчик, — подхватила она эту мысль. — Я обязательно приеду к тебе. А ты можешь прилететь ко мне на самолете. Ты познакомишься с моей мамой. Она испечет для тебя вкусное печенье…

Ник, всхлипывая, повернулся к отцу.

— Не отпускай ее. Скажи ей, чтобы она не уезжала.

— Натали уезжает, потому что так надо. — Дэвид помолчал, лихорадочно пытаясь придумать объяснение. — Ее мама попросила.

— Но нам она тоже нужна.

— Я знаю. И все же мы сами как-нибудь справимся. — Он оглянулся и увидел календарь на стене. — Когда ты пойдешь в школу, у тебя будут рождественские каникулы. Вот, посмотри, — целая неделя. И может быть, мы с тобой сами слетаем в Европу, в гости к Натали.

Он посмотрел на девушку, и та молча кивнула, пытаясь улыбнуться. Дэвид снова повернулся к сыну.

— Как тебе нравится такая идея?

Мальчик шмыгнул носом.

— Обещаешь?

Дэвид задумался, припоминая, какие дела запланированы у него на декабрь, а потом кивнул.

— Так или иначе, ты поедешь к Натали на Рождество. — К его облегчению, мальчик не обратил внимания на то, что он заменил «мы» на «ты», в отличие от Натали. — Ну, как, теперь ты не будешь плакать?

Ник вытер глаза тыльной стороной ладони.

— Не буду. Так, значит, ты наймешь мне другую няню?

Что Дэвид мог сказать? Нужно быть честным с ребенком.

— По крайней мере, на время, — кивнул он.

Мальчик встал с дивана и, не глядя на отца и Натали, подошел к птенцу.

— Ник, — окликнула его Натали. — Ты больше не хочешь разговаривать?

— У меня нет вопросов, — коротко ответил он.

Взрослые молча посмотрели друг на друга.

— Если тебе нужна помощь, — сказал Дэвид, обращаясь к Натали, — чтобы уладить дела в колледже и заказать билет, скажи мне, и я попрошу Сильвию заняться этим.

— Спасибо, — натянуто ответила она, — я справлюсь сама. Ник, ты побудешь немного один?

Мальчик не ответил, и Натали повернулась к Дэвиду.

— Вы оба знаете, где меня искать, если я вам понадоблюсь.

И она вышла из комнаты.

Оставались последние два дня до отъезда. Первый из них Натали посвятила тому, чтобы уладить дела в колледже и договориться о возможности продолжения обучения в Европе, а второй провела, беседуя с претендентками на роль новой няни Ника. Сильвия обзвонила несколько агентств, и ей пообещали прислать самых лучших. Выбрать подходящую кандидатуру было поручено Натали.

Это оказалось непростой задачей. Каждый раз, представляя себе, что кто-то другой займет ее место, девушка чувствовала, как у нее больно сжимается сердце.

— Какой у вас практический опыт воспитания детей? — спросила она одну из девушек, студентку.

— Практический опыт? — переспросила та. — Вы хотите знать, работала ли я до этого няней? Нет, но только не говорите об этом в агентстве. — Она рассмеялась и оглядела гостиную. — Мне здесь нравится. Пожалуй, я привыкну и к ребенку.

Сердце у Натали упало. Она и представить себе не могла, что кто-то может согласиться на эту работу только ради комфорта. До сих пор она наивно полагала, что нянями становятся из любви к детям.

Другая претендентка с детства нянчила младших братьев и сестер, а потом работала в детском саду, так что, казалось, подходила на роль няни Ника. Но оказалось, что эта женщина сможет приступить к работе только через месяц, когда ее, как она надеялась, перестанет тошнить по утрам из-за токсикоза первой половины беременности.